Александрийское звено - Страница 97

Малоун ввел ответ, который, как он полагал, хотели получить Хранители: «ЗНАНИЕ».

Изображение на экране вновь поменялось. Теперь там значилось: «28°41.41N» и «33°38.44Е».

Малоун сразу понял, что означают эти символы. «Найди место, которое образует адрес несуществующего места, указывающий на то, где находится другое место».

— Вот оно, другое место.

— Координаты глобальной системы позиционирования, — сказал Макколэм.

Малоун кивнул. Но этого было недостаточно. Теперь необходимо связать эти координаты с конкретной географической точкой. Он нашел нужный веб-сайт и ввел координаты. Через несколько секунд на экране высветилась карта.

Малоун сразу же узнал эти очертания: прямоугольный клин, вбитый между Азией и Африкой, уникальный регион, где горы соседствуют с пустынями, омываемый узким Суэцким проливом на западе, еще более узким проливом Акаба на востоке и Красным морем на юге. Синайский полуостров.

Координаты указывали на точку, расположенную в горах, в самом верху прямоугольника.

— Похоже, мы нашли нужное место.

— И как вы собираетесь туда попасть? — поинтересовался Макколэм. — Это египетская территория, расположенная рядом с Израилем и находящаяся под контролем ООН.

Малоун потянулся к телефону.

— Думаю, с этим проблем не возникнет.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

57

Вена, 22.30

Торвальдсен сидел в главной зале шато. Зимняя ассамблея ордена Золотого Руна открылась. Как и все остальные ее участники, он расположился в позолоченном старинном кресле. Кресла были расположены рядами, по восемь в каждом. Члены Круга сидели напротив, лицом к рядовым членам ордена. Альфред Херманн восседал в центре, в кресле, обитом синим шелком.

Каждому не терпелось высказаться, и вскоре в центре дискуссии оказался Ближний Восток и предложение, выдвинутое Политическим комитетом в ходе весенней ассамблеи. Тогда эти планы были предварительными, теперь ситуация изменилась и не все были готовы согласиться с ними.

Расхождения во мнениях оказались более значительными, чем ожидал Альфред Херманн. Синее Кресло уже дважды прерывал дискуссию, что являлось редкостью. Обычно Херманн хранил молчание.

— Переселение евреев невозможно, об этом и помыслить нельзя! — заявил один из рядовых членов ордена. Торвальдсен знал этого человека. Норвежец, он контролировал значительную часть рыболовецкого промысла в Северной Атлантике. — Уж Библию-то я знаю. В обеих книгах Паралипоменон ясно говорится, что Господь избрал для себя Иерусалим. Давид завоевал этот город и сделал его столицей своего царства, а Соломон возвел там храм, где размещался Ковчег Завета и который благословил Господь. Потому возрождение Израиля в современном мире не случайно. Многие считают, что это произошло в соответствии с Божьим промыслом.

Несколько других участников ассамблеи поддержали оратора, процитировав пассажи из Псалтиря и книг Паралипоменон.

— А что, если все ваши цитаты неверны? — Вопрос прозвучал из центра зала. Синее Кресло встал. — Вы помните, когда было создано современное государство Израиль?

На его вопрос никто не ответил.

— В мае тысяча девятьсот сорок восьмого года, в шестнадцать часов тридцать две минуты. На тайном собрании в музее Тель-Авива Бен-Гурион встал и зачитал прокламацию об образовании государства Израиль на основании естественного и исторического права еврейского народа.

— Пророк Исайя говорил, что народ родится в один день, — проговорил еще один член ордена. — Бог выполнил свое обещание, Авраамов завет. Земля евреев была возвращена им.

— А откуда мы знаем об этом завещании? Только из одного источника — Ветхого Завета. Многие из вас только что цитировали его. Бен-Гурион говорил о «естественном и историческом праве» еврейского народа. Он тоже ссылался на Ветхий Завет, который является единственным свидетельством этих божественных откровений, но его достоверность весьма сомнительна.

Взгляд Торвальдсена скользнул по лицам сидящих в зале.

— Если бы я предъявил права на вашу недвижимость, основываясь на древних документах, переведенных с ваших языков людьми, которые давно умерли и даже не знали их, разве вы не поставили бы под сомнение достоверность этих бумаг? Неужели вы не потребовали бы более веских доказательств, нежели сомнительные переводы документов? — Херманн выдержал паузу. — Тем не менее мы безоговорочно принимаем на веру Ветхий Завет, считая его Словом Господним. Его текст впоследствии отразился и на содержании Нового Завета. Его слова до сих пор порождают серьезные геополитические последствия.

Участники ассамблеи ждали, когда Херманн доберется до сути.

— Семь лет назад человек по имени Джордж Хаддад, палестинский ученый, исследователь Библии, написал работу, которая была опубликована Университетом Бейрута. В ней он утверждал, что Ветхий Завет в существующем ныне переводе не соответствует оригиналу.

— Ничего себе заявление! — послышался голос, и в зале поднялась с места грузная женщина. — Я отношусь к Слову Господню более серьезно, нежели вы.

Это замечание, похоже, позабавило Херманна.

— Вот как? А что вы вообще знаете об этом «Слове Господнем»? Вам известна его история? Его автор? Его переводчик? Эти слова были написаны тысячелетия назад неизвестными книжниками на древнееврейском — языке, который вот уже более двух тысяч лет является мертвым. Что вам известно о древнееврейском?

Женщина не ответила.

Херманн удовлетворенно кивнул.